— Твою мать, — крикнул Леха и исчез.
Микка смотрела на удаляющуюся оранжевую точку. Через минуту она исчезла в облаках. На глазах навернулась скупая слеза, медленно скатилась и упала на ладонь. Она не боялась за него, но сегодня что-то заставило впервые сесть в самолет и подняться вместе с ним в воздух. Никогда она не сопровождала Леху в прыжках в небе, только смотрела с земли, как оранжевая точка стремительно увеличивалась в размерах и в какое-то мгновение зависала в воздухе. Когда он приземлялся, его лицо сияло как у ребенка, которому дали ящик мороженого. Леха рассказывал как это — падать, парить, делать разбежку, кувырки. С восхищением описывал то, что видно оттуда, сверху, как это красиво и неповторимо. Искреннее восхищение панорамой, упоение от полета передавалось по невидимым нитям ей, и она начинала чувствовать то, что чувствует он.