Лита повернулась спиной, подошла к окну и замерла. Там было красиво, даже очень. Солнце еле виднелось на горизонте морской глади, отражаясь удивительно ровной дорожкой, как будто лазерным лучом. Природа замерла этим вечером. Ни дуновения, ни звука, только лучик света на глади и силуэты холмистого берега залива. На ней был купальник и полупрозрачная накидка. Все тело покрылось мурашками из-за недавнего купания. Каких-то полчаса назад Сэм также стоял у этого окна и наблюдал за одинокими всплесками воды. Она прекрасно плавала и любила вот так вечером окунуться в океан, вдохнуть его свободу и величие. Обычно Лита одевала халат и курила на веранде, но сегодня, почему-то, воздержалась от курения и накинула эту соблазнительную тряпочку. Вечер обещал быть загадочным. Сэм сидел в кресле в шортах и футболке, пил вино. Можно сказать, что не пил, а подносил бокал к губам, вдыхал аромат напитка и ставил на место. Рядом с бокалом лежала тарелочка с сырным ассорти и кусочки кисленького хлебца.

Пара свечей в углах комнаты едва освещала лицо Сэма, а лучик заходящего солнца создавал таинственный оттенок на ее лице. И тишина вокруг. Лита повернулась и, смотря в пол, медленно подошла к его креслу. Села на корточки, поправила накидку и задумалась. Затем встала на колени, облокотилась на бедра Сэма и посмотрела ему в глаза. Сэм нежно улыбнулся, запустил руки в ее волосы и легонько ущипнул за одно, а затем за другое ушко. Взял кусочек сыра, обмакнул в вино и провел по ее губам, откусил половинку и, едва касаясь ее губ, поцеловал. Через мгновение кусочек сыра оказался за ее щекой, и она отстранилась. Опустив пальчик в бокал, Лита облизнула его и медленно, с наслаждением на лице, проглотила кусочек сыра. Поманив его пальчиком, она обхватила его шею и забралась на него верхом. Сняла футболку, скинула свою накидку и крепко прижалась. Сэм молча выругался и легонько обнял ее.

В окно заглянуло солнце, Сэм вяло потянулся, открыл один глаз и посмотрел на часы. Шесть утра. Морской ветер весело трепал занавески на окнах. Небо было ясным. Все было отлично. За исключением одного но. Не было ее. Литы. Ее никогда не было. Почему она всегда уходила? Ни разу не осталась с ним на ночь. Чертовы сны. Сэм опять выругался, грубо и немного нервно. Столько раз она приходила к нему во снах, столько раз он смотрел за ее купанием, восхищался ее телом, ее кошачьими движениями. Столько раз он мысленно ее обнимал, целовал, гладил, прикасался к ней и столько раз она молчала. Молчала всегда. Ее глаза, руки, губы говорили за нее. И их это устраивало, они были счастливы. Каждую ночь. Утром, с восходом солнца, они расставались. Сэм просыпался и надеялся, что сон однажды станет явью, и его второй глаз вместо будильника увидит ее.

Утро повторялось изо дня в день. Легкая пробежка по побережью, отжимания, подтягивания, растяжка, купание в прохладном море, обливание ледяной водой и горячий душ. Завтракал Сэм обычно магазинными салатами, бутербродами и чашкой кофе за просматриванием свежей прессы и новостей по телевизору. Все что менялось утром, так это средство передвижения, на котором Сэм ездил на работу. После процедур, завтрака Сэм спускался в подземный гараж, которым он гордился больше всего. Это скопление раритетных видов техники могло удивить любого. Дорогие спорткары, супербайки, скутеры, велосипеды, самолет в ангаре на улице, несколько быстроходных катеров у причала и водных мотоциклов. Выбор был огромен. Для чего? Кто знает этих богачей.

В тот день настроение Сэма требовало чего-то яркого, экспрессивного. Нужно было отвлечься от Литы, встряхнуться. Сэм подошел к одной машине, ласково провел рукой по капоту. Если бы этот Ягуар был живым, то он непременно изогнулся бы в спине и мурлыкнул хозяину. «Что-то не то, надо поярче», подумал Сэм. Огляделся и остановился на ярко-красном спортивной Дукатти. Форсированный двигатель, тюнингованная лошадка, ограниченные электроникой 300 километров в час. Широкие шины, две трубы выхлопа и яркая окраска. То, что нужно. В шкафу уже ждал красный мотоциклетный костюм и шлем в цвет мотоцикла. Все должно быть одной крови. На каждую технику был свой комплект одежды, хозяин заранее подумал об этом.

Облачившись во все красное, Сэм довольно посмотрел на себя в зеркало. Хмыкнул и сел за руль. «Мы с тобой одной крови, помнишь?», — спросил Сэм своего металлического друга. Включил зажигание и завел мотоцикл. Неторопливо одел шлем, застегнул, закрыл забрало, погазовал на месте и медленно выкатил из гаража. Погода была изумительная. Яркое солнце, легкий ветер и запах моря, запах жизни! «Что ж, я с вами, уважаемые дамы и господа», — весело произнес Сэм, оттолкнулся ногами и мотоцикл с ревом встал на дыбы. Сэм проделал пируэт, как будто красовался перед молодыми девицами в центре города, потешил свое самолюбие и резко сорвался с места.

Мотоцикл мчался со скоростью двести километров в час по идеальному асфальту среди поля. Слева то и дело появлялись просветы воды, одинокие кусты, за которыми следовали обрывы. Справа простиралось поле то заполненное травой, то песком, местами плавно переходящее в кустарники и леса на горизонте. На дороге никого было, Сэм позволял себе шалости. То на заднем колесе поедет, то змейкой по встречке, то ускорится до трех сотен, иногда пугая тем самым внезапно появлявшихся пенсионеров на стареньких малолитражках. Жизнь была для него игрой, и Сэм любил играть. Играть по максимуму, никогда не опускаясь до середины. Каждый раз он испытывал себя на прочность, испытывал асфальт на прочность и этот мир. Дух соревнования и соперничества с самим собой пронизывал его насквозь.

Работал Сэм, если это можно назвать работой, владельцем ряда финансовых структур. Головной офис размещался в паре десятков километров от его дома. Как правило, Сэм рано приезжал на работу, пролистывал электронную почту, планировал работу на день. В обед ходил купаться в океан, а около пяти уже уезжал. Готовить Сэм не любил, поэтому ужинал всегда в ресторанах города или у друзей, коих у него было немного. Мало кто любит преуспевающих финансистов, да к тому же еще и немного сумасшедших как Сэм. Пару раз в неделю он с друзьями собирался у себя на вилле и играл музыку для себя. Их было всего четверо: ударные, гитара, синтезатор и ритм гитара. Они играли разную музыку, петь никто не пел. Да и играть-то мало кто умел, все были самоучки без музыкального образования. Они делали это исключительно для собственного удовольствия и скуки, которая наполняла их дни.

Для многих жителей того городка жизнь действительно была скучно, ибо повторялась изо дня в день. Со стороны казалось, что все счастливы в этом местечке. Рядом океан, хороший климат, нет штормов, бурь. Как тихая гавань, куда изредка заходят корабли и не докучают своей назойливостью. Люди просто жили, многие друг друга знали, ходили в гости, на приезжие ярмарки и театры. Пару раз в году ездили отдыхать в разные страны, а потом обменивались впечатлениями. Бывало даже устраивали фотоконкурсы на самое интересное место, где побывали горожане. Летом в выходные дни люди отдыхали на пляже, готовили барбекю и были счастливы.

Сэм уже прожил в этом городе около пяти лет. В свое время он сбежал из крупного мегаполиса ради уединения, спокойствия. Нет, он не бросил все. Он сменил образ. Он также продолжал управлять своими компаниями, ходил на работу. Но сейчас это были не утомительные часовые дорогие до работы и обратно по заполненным улицам, а резвая игра мотора, шин и асфальта. Это уже были не тесные костюмы за тысячи долларов и галстуки — удавки, а свободные шорты и футболка. Единственное, что не изменилось, так это средства коммуникации: интернет, ноутбук и сотовый телефон. Сэм был свободной птицей, которая построила свое гнездо, воспитала верную семью и взяла заслуженных отдых. Он жил для себя и ради себя. Если бы не Лита.

Около пяти лет назад Сэм отдыхал на Гавайях. Катался на серфе в свое удовольствие. В один из дней сильно штормило и мало кто решился вылезти на покатушки. Кайтеры, серферы сидел в шалашах и пили местные напитки, шумели и вообще активно отдыхали. Ветер трепал стены этих лачуг, лампы шатались и пускали световых зайчиков по рюмкам и фужерам коктейлей. Кто-то оставил два пустых стакана рядом с друг другом. В какой-то момент в одной лачуге повисла тишина, даже ветер замер. И внезапно раздался звонкий удар двух стаканов друг о друга и тонкий звук разлетающегося стекла. Стаканы снесло со стола порывом ветра и кто-то снаружи закричал. Люди сорвались с мест и повалили наружу.

Кричала женщина и показывала рукой в сторону надвигающейся волны. Волна действительно была огромной и неслась в сторону берега с бешенной скоростью. Внимание привлекал красный парус то и дело появляющийся из морской пучины. Его трепало и носило вдоль гребня волны. Создавалось впечатление, что парусом никто не управлял, а он летел сам по себе, оставленный на произвол судьбы. Удивительно, но он не падал в воду. Это был единственный парус на горизонте. Через секунды уже можно было разглядеть тело человека, которое безжизненно повисло на гике. Серф развил огромную скорость и не мог остановиться, так как это была неминуемая смерть. Парус мог в любой момент уйти под волну, опрокинуться, порваться и человек бы погиб под тяжестью и скоростью водной массы. До берега оставалось несколько сотен метров, как парус подпрыгнул на волне и исчез.